Братья Гримм.

"Гензель и Гретель".

Иллюстрации Владимира Вторенко.

 

Давным-давно около одного непроходимого леса жил дровосек со своей семьёй. Было у него двое детей: мальчик – Гензель и девочка – Гретель. Жили они в крайней бедности, и вот однажды наступил день, когда им не на что было купить даже хлеба. Дровосек не мог ничего придумать, а жена – мачеха его детей, сердцем была очень чёрствая, детей своего мужа она не любила и решила избавиться от них.

Одним поздним вечером, когда дети легли спать, она завела с дровосеком разговор:

- У нас нет еды и нет денег. Кажется мне, что выход только один: избавиться от детей. Рано-рано утром, когда в лесу даже звери ещё будут спать, заведём детей подальше в чащу, чтоб не смогли они найти дорогу домой, разведём им костёр, дадим две горбушки хлеба и так оставим.

- Ну что ты, жена, ведь это наши дети, погибнут они от страха, холода и голода, а что самое ужасное - разорвут их дикие звери.

- Какой же ты всё-таки глупый! Если мы так не поступим, то помрём все вчетвером, и останется нас только похоронить.

Так донимала жестокая женщина своего мужа, что он согласился.

Дети же не спали в ту ночь и слышали разговор родителей.

Охватил несчастную Гретель ужас, и стала она горько плакать. Гензель бросился успокаивать сестру, обещая придумать, как им спастись. Дождался он ночи, и, когда голоса родителей стихли, он вышел на улицу.

Полная луна освещала зловещий лес, её лучи падали на тропинку у дома, и белые камушки, лежавшие подле избушки, казались серебряными. Набрал Гензель их полные карманы, вернулся к сестре и говорит:

- Спи спокойно, дорогая сестрица, всё будет хорошо, Господь поможет нам.

Только стало светать, разбудила мачеха детей.

- Живо одевайтесь! Надо ехать в лес за дровами.

Дала злыдня детям на дорогу две горбушки хлеба, и отправились они все вместе в лес. Гензель время от времени останавливался и оглядывался в сторону дома. Заметил это дровосек и спрашивает:

- Сынок, почему ты постоянно оборачиваешься и отстаёшь?

- Не злись, батюшка, просто на крыше нашего дома сидит моя кошечка и с такой грустью смотрит на меня, будто прощается, вот я и оглядываюсь.

А злая мачеха, усмехаясь, говорит:

- Какая кошечка, это блики солнца на крыше!

Но Гензель вовсе и не видел никакой кошечки, просто, чтоб не заблудиться, он бросал на землю камешки.

Когда забрели они в глухую непролазную чащу, отец сказал:

- Детки, соберите хворост, мы разведём костёр, чтобы вам не было холодно, и вы немного отдохнёте, а мы пока нарубим побольше дров.

А махеча добавила:

- И как мы справимся с работой, сразу же вернёмся за вами.

Так остались дети у костра, и, когда наступил полдень, съели они хлеб, который дали им родители. Им не было страшно, так как они слышали звук топора и думали, что отец их поблизости. Но это был не звук топора. На самом деле дровосек привязал чурбан к дереву, который, раскачиваясь на ветру, бился о дерево и издавал подобные топору звуки.

Прошло некоторое время. Детей стал одолевать сон, и они крепко уснули. А как проснулись, лес был объят беспросветной тьмой. Зарыдала бедная Гретель, увидев, что остались они с братом одни в дремучем лесу. А Гензель её утешает:

- Не плачь, сестрица, как появится на небе луна, так мы и найдём дорогу домой.

И вот появилась на небе полная луна, ветвистые деревья под её лучами стали ещё более таинственными и устращающими.

Но вдруг на тропинке, неподалёку, увидели дети залитые лунным светом камешки Гензеля. Они-то и вывели их на дорогу к дому. Правда, только под утро Гензель и Гретель попали к себе домой.

Увидела их мачеха и обомлела.

- Ах вы, безобразники, мы думали, что вы уж решили в лесу остаться и домой не возвращаться, - зло сказала она.

А отец несказанно обрадовался, совесть мучила его за то, что он пошёл на поводу у жены и согласился оставить детей идних в лесу на съедение волкам.

Через несколько дне все запасы еды опять кончились, и старуха вновь принялась уговаривать мужа избавиться от детей. И пришлось старику согласиться. Дети слышали этот разговор, и Гензель опять хотел набрать во дворе камешков, но на этот раз мачеха заперла двер, и ничего не вышло. Залилась Гретель безутешными слезами, но братец успокаивал её:

- Сестрица, слезами горю не поможешь, спи, Господь нас не оставит.

Наутро мачеха разбудила детей, дала им по кусочку хлеба, и они отправились в лес. Всю дорогу Гензель крошил хлеб и бросал крошки себе под ноги.

Отец, увидев, что сын постоянно оглядываетс, спросил:

- Что же ты через каждые пять шагов оглядываешься? Не отставай.

- Батюшка, просто я гляжу на голубка. Он сидит на крыше нашего дома и смотрит на меня, будто прощаясь.

- Где же ты голубя углядел, это солнечные блики на трубе, - отрезала злая мачеха.

А Гензель и не смотрел на голубка, а всё бросал на дорогу хлебные крошки. Завела мачеха детей ещё глубже в лес. Как и в прошлый раз, отец развёл костёр и оставил детей под предлогом, будто им надо рубить дрова.

В полдень разделили детки оставшийся кусочек хлеба пополам, поели и стали ждать. К вечеру они не выдержали и уснули, а проснулись уже глубокой ночью. Стал утешать Гензель сестру:

- Вот взойдёт луна, и мы увидим хлебные крошки, которые я бросал на дорогу.

Дождались дети полной луны, пригляделись - хлеба как и не бывало. Лесные птицы склевали всё до последней крошки. Потеряла Гретель всякую надежду и впала в глубокое уныние. Но Гензель не унывал:

- Погоди, сестрица, мы уж как-нибудь выберемся.

Но под покровом ночи вышли они совсем не на ту дорогу, по которой пришли сюда. До утра бродили дети, настал вечер, ночь, и снова утро, и снова вечер. Совершенно выбившись из сил, легли они наконец под дерево и уснули.

И вот, на третий день, Гензель и Гретель увидели на ветке дерева дивной красоты птичку. Она пела столь прекрасно, что дети слушали её как зачарованные. Через некоторое время птичка та вспорхнула и полетела, а дети побежали за ней. И привела она их к избушке, а была та избушка не простая: сама сделана из хлеба, крыша - из пряников, а окна из прозрачных, чрезвычайно аппетитных на вид леденцов. Обрадовались дети, ведь много времени они ничего, кроме лесных ягод не ели.

Гензель принялся отламывать кусочки крыши, а Гретель стала грызть окно. Вдруг из избушки послышался скрипучий голос:

Что за непрошеные гости

Объедают крышу, окна?

А дети ответили:

Это ветер шаловливый

Там шумит неторопливо.

Они так проголодались, что, увидев лакомства, забыли обо всём на свете. Вдруг прямо перед ними возникла старуха, которой, казалось, лет двести. Дети так оторопели, что выронили из рук сладости. Но старуха ласково сказала:

- Что же вы, бедненькие, одни в лесу, заходите, не бойтесь, я вас накормлю и обогрею.

Зашли напуганные дети, а старуха тем временем начала накрывать на стол. Она приносила разные вкусности, о которых детки из бедной семьи и не знали: и блинчики с вареньем, и фрукты, и орехи.

Потом старуха постелила им белоснежные постельки и пригласила отдохнуть. Дети, уставшие с дороги, не стали отказываться.

Но коварная старуха лишь притворялась доброй. Была она злой ведьмой, избушку из сладостей она специально построила, чтобы приманивать детей, так как для неё лучшим лакомством было человечье мясо.

Рано утром ведьма встала, чтобы разглядеть свою добычу. Румяные щёчки и пухлые ручки детей привели её в восторг, она уже была в предвкушении славного обеда.

Старуха схватила спящего мальчика за шиворот и посадила в большую клетку, которую и держала для этих целей. Потом разбудила Гретель и говорит:

- Ах ты соня, хватит отлёживаться, ступай, приготовь братцу что-нибудь сытное, да пожирней, чтобы он скорее потолстел, после чего я его съем.

Как ни было бедной Гретель тяжко, она подчинилась приказаниям старухи. Несколько дней Гензеля откармливали вкуснейшими блюдами, и каждый день старуха щупала его руки, проверяя, хорошо ли он пожирнел. Но хитрый мальчик протягивал вместо руки кость, а полуслепая старуха удивлялась, почему это он такой худой и всё не толстеет.

Прошло около месяца, и старухе надоело ждать.

- Всё, Гретель, не важно, поправился дрянной мальчишка или нет, я его и так съем. Ну-ка, поторапливайся, набери мне воды, завтра же заколю твоего братца и сварю себе вкусный обед.

Заливаясь жгучими слезами, девочка носила воду и дрова. И вот в полном отчаянии воскликнула Гретель:

- Ах, Господи, защити нас и спаси! Лучше бы нас растерзали звери в лесу, чем мне придётся видеть смерть любимого брата!

- Прекрати реветь! Никто уже не придёт вам на помощь, - проговорила ведьма.

Утром Гретель должна была приготовить котёл и развести костёр, но ведьма крикнула ей:

- Вначале надо испечь хлеб! Тесто я уже замесила.

Помоги мне, - и она подтолкнула девочку к самой печи, - полезай да проверь, достаточно ли в печи дров и не пора ли хлеб сажать.

Но Гретель догадалась, что старуха замыслила изжарить её в печи, и говорит:

- Да как же я смогу пролезть в печку? Покажи мне сама.

- Какие нынче дети глупые пошли, смотри. - И ведьма просунула голову в печь.

Недолго думая, толкнула Гретель её в огонь, и пришёл конец колдунье.

Бросилась сестра к брату, освободила его и рассказала, как погибла ведьма. Невозможно описать радость детей! Они обнимались, хохотали и снова обнимались!

Теперь им уже нечего было бояться, и решили они осмотреться: оказалось, что ведьмина избушка полна сундуков и ларцов, а в них всё золото да серебро, жемчуга да драгоценные каменья. Обрадовались дети и набрали драгоценностей полные карманы.

- Гретель, - воскликнул Гензель, - нам нельзя здесь задерживаться, ведь нужно найти дорогу из этого дремучего леса.

Шли они, шли и набрели на озеро. И не видно было ему ни конца ни края, а моста через него не было.

Вдруг увидала Гретель белого лебедя и попросила его переправить их через озеро. Не смог он отказать детям, подплыл и по очереди перевёз их на другой берег.

И сразу дорога показалась им знакомой, а вскоре и дом свой они увидели. Бросились Гензель и Гретель к нему. А отец в то время вышел на крыльцо и тоже увидел их. Сердце его наполнилось радостью; всё это время тяжело ему было на душе.

Злая жена его померла, и теперь ничто не могло разлучить отца и детей. Показали детки своё богатство, отец так и обомлел, этих драгоценностей им хватит на всю жизнь. Кончилась их нужда, и из бедной семьи дровосека они превратились в богатых. И зажили они счастливо, в любви и радости.

Перевод М. М. Шмидт.

 

БРАТЬЯ ГРИММ

ВЛАДИМИР ВТОРЕНКО

 

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: